Безумный корабль - Страница 105

105

– Вот это правильно! – немедленно догнал его голос Кайла. – Беги! Отворачивайся от правды! – Уинтроу, не отвечая, взялся за дверь, и отец взревел ему в спину: – Эй, ты ночной горшок забыл! Вернись и вылей его! Воняет!

– Сам вылей. – Собственный голос показался Уинтроу донельзя противным. – Никто тебя здесь не держит.

И он закрыл за собой дверь. Оказывается, он так стиснул поднос, что побелели костяшки пальцев. И даже зубы болели от того, как он сжал челюсти.

– Почему так?… – произнес он вслух, обращаясь в пространство. И добавил совсем тихо, разговаривая сам с собой: – Ну как может быть, чтобы этот человек назывался моим отцом? Я же к нему никакой привязанности не чувствую…

Едва заметный трепет достиг его сознания. Корабль сочувствовал ему.

У самой двери камбуза мальчика настиг Са'Адар. Это не было для Уинтроу неожиданностью: жрец шел за ним почти от самой двери каюты отца, и Уинтроу ощущал его присутствие сзади, но до последнего надеялся, что им удастся избежать непосредственной встречи. И у него были веские причины сторониться единоверца. С каждым последующим днем от жреца все больше веяло жутью. После того как Этта пустила ему своим ножом кровь, он некоторое время почти не показывался. Исчезнув, словно ядовитый паразит, глубоко в корабельных недрах, Са'Адар занимался тем, что потихоньку распространял свой яд в душах мужчин и женщин, освобожденных от рабства. Между тем с течением времени недовольства на борту возникало все меньше. Кеннит и его команда обращались с бывшими невольниками спокойно и ровно, а кормили их тем же, что ели сами. И понятно, ожидали в ответ некоторых усилий по уходу за кораблем.

Когда «Проказница» бросила якорь в Делипае, пираты объявили, что всякий, кто более не хотел оставаться на корабле, мог свободно уходить куда вздумает. Капитан Кеннит, мол, желал им всем добра и удачи и надеялся, что новая жизнь у них скоро наладится. Ну, а кто изъявит желание присоединиться к команде – пожалуйста, только путь эти люди докажут свою способность к морской службе и личную верность капитану… Уинтроу, помнится, усмотрел в этих словах немалую мудрость. Всего несколько слов – и ядовитые зубы Са'Адара оказались, почитай, выдраны. Людям был дан выбор. Свободный выбор. Возжелавшие пиратской жизни могли за нее побороться, перед остальными лежал берег. Надо сказать, остались немногие…

И вот теперь, догнав Уинтроу, Са'Адар забежал вперед и встал перед ним, не давая пройти. Уинтроу старательно смотрел мимо него. Жрец был старше, выше ростом и гораздо сильней. И они были здесь одни. Уинтроу успел подумать, куда же подевались «расписные» телохранители Са'Адара. Должно быть, покинули его, чтобы зажить собственной жизнью?… Потом мальчику пришлось все-таки поднять глаза. На лице священнослужителя, казалось, навеки отпечаталось выражение недовольства и фанатизма. Неприбранные волосы падали ему на лоб, одежда давным-давно не видела стирки, глаза так и горели. Он проговорил тоном обвинения:

– Я видел, как ты выходил из каюты своего отца!

Уинтроу решил для начала быть вежливым.

– А я удивляюсь, что ты по-прежнему на борту. Мне-то казалось, в городе вроде Делипая такой простор для деятельности жреца Са! Да и бывшим невольникам кстати пришлось бы твое духовное водительство, ведь новую жизнь начинать очень непросто…

Темные глаза Са'Адара грозно сузились.

– Ты издеваешься надо мной! Над моим саном! А значит, над собой самим и над Са! – Его рука подобно змее метнулась вперед и сомкнулась на плече Уинтроу. Мальчик по-прежнему держал поднос, на котором носил завтрак отцу. Он чуть не уронил посуду на палубу. – Своими делами ты позоришь свое посвящение и самого Са! – продолжал Са'Адар. – Этот корабль порожден смертью и разговаривает на ее языке, и тот, кто посвятил себя Богу Жизни, не может прислуживать ему! Еще не поздно все исправить, паренек, подумай об этом! Вспомни, кто ты есть! Встань на сторону жизни и справедливости! Этот корабль по праву принадлежит тем, кто своими руками захватил его! Этот ковчег неволи и жестокости мог бы стать плавучим храмом праведности и свободы…

– Пусти, – тихо проговорил Уинтроу. И попытался вывернуться из хватки безумца.

– Это мое последнее предупреждение! – Са'Адар придвинулся совсем близко, его жаркое дыхание отдавало тухлятиной. – Последняя возможность для тебя отринуть былые ошибки и обратить стопы на истинный путь к славе! Твой отец должен быть предан суду. И если ты послужишь этому благому делу, твое собственное падение будет прощено и забыто, и я сам об этом объявлю. А далее корабль должен быть передан тем, кто по всей справедливости должен им обладать. Внуши эту мысль Кенниту! Он тяжело болен и не сможет противостоять нам. Однажды мы уже поднялись и сбросили деспота. Неужели он думает, что мы не сумеем сделать это снова?

– Я вот что думаю, – ответил Уинтроу. – Попробуй я сказать ему нечто подобное, для тебя это будет означать немедленную смерть. Для меня, кстати, тоже… Послушай, Са'Адар. Удовлетворись тем, что он и так дал тебе: возможностью начать жизнь заново. Хватай обеими руками этот шанс и живи! – Уинтроу снова попытался высвободиться, но руки жреца на его плечах только сжались сильнее, а зубы ощерились в весьма неприятном оскале. Уинтроу почувствовал, что начинает терять самообладание. – Отпусти немедленно! – потребовал он. – Дай пройти!

А сам очень ярко припомнил, каким был этот человек, пока томился в цепях, в трюме «Проказницы». Стоило ему освободиться, и первое, что он сделал, – отнял жизнь Гентри. А ведь тот был по-своему неплохим человеком… Уж всяко показывал себя с лучшей стороны, чем когда-либо удавалось Са'Адару!

105